Бремя Юртов - Страница 4

Мысль коснулась, задержалась. Элосса ждала. Если человек осознал зондирование, то ответ может прийти немедленно, и тогда она сразу же прервет нить связи. Но преследователь никак не реагировал. Она послала более сильный импульс, пристально глядя в зеркало.

В зеркале появилась маленькая фигурка, еще более неясная, чем камень, потому что Элосса категорически не хотела усиливать связь. Человек был одет в кожаную одежду раски. Конечно, охотник, поскольку у него были лук и колчан со стрелами, а кроме того, короткий меч. Лица его она не видела, но эманации мысленного прикосновения говорили, что он молод.

Элосса мигнула и тут же прервала контакт: пришел ответ. Этот человек понял, хотя и неясно, что за ним наблюдают. Он почувствовал беспокойство.

Она приняла этот факт с некоторым сомнением. По всем стандартам ее народа считалось, что раски не способны к такой осведомленности. Если бы у них было хоть в малейшей мере высшее сознание, их нельзя было бы обмануть иллюзиями. Однако Элосса была уверена в том, что прочитала за эти несколько мгновений связи. Он знал! Знал достаточно, чтобы почувствовать ее зондирование. Это делало его опасным. Конечно, она могла индуцировать иллюзию, правда, кратковременную — ни один юрт не мог долго удерживать иллюзию, так как для этого требовалась объединенная энергия многих людей.

Итак, она села и смотрела на заходящее солнце. Есть несколько полезных иллюзий, например, материализация саргона. Ни один человек не мог надеяться устоять против этих мохнатых убийц, которые выпивали кровь жертвы и логовища которых располагались высоко в горах. Они были так безумны, что даже юрты не могли влиять на них, разве только заставляли свернуть с тропы, если встречались с ними. К ним нельзя было обращаться с мысленной речью, потому что у них, в сущности, не было мозга, а лишь хаос слепой ярости и всепоглощающей жажды крови. Отличный выбор и…

Элосса напряглась. Саргон? Но там был саргон! Не внизу, где она предполагала поместить свою иллюзию, а на горе. И он шел к ней! Вода… да, конечно, вода, необходимая всему живому. Озерцо, рядом с которым она сидела, могло быть единственным источником воды поблизости. Она видела отпечатки птичьих лап на глинистом берегу и более мелкие следы мону. Саргона привлекала вода.

Нельзя сказать, что он недавно ел. То слабое сознание, какое было у этого зверя, мутилось от голода, подавляющего даже жажду! Голод! Элосса должна была сыграть на этом.

Саргона нельзя отогнать иллюзией, и изменить его путь Элосса не могла, потому что голод зверя был слишком силен. Она быстро пустила мысль-поиск и почувствовала руга, опасного зверя, который тоже жил в горах. Далеко ли он? Элосса не могла определить. Сейчас все зависело от того, насколько голоден саргон.

Работая точно, Элосса ввела в этот крутящийся водоворот яростного желания впечатление руга… приближающегося… Это должно вызвать не только представление неистового охотника о пище и крови, но еще и ярость от вторжения чужака в его охотничьи угодья. Два крупных хищника не могут занимать одну территорию без сражения, даже если они одной породы.

И Элоссе это удалось! Вспыхнула искра гордости, которую она тут же подавила. Самоуверенность была самой худшей ошибкой, за которую любой юрт мог поплатиться. Но зверь на склоне горы принял ее внушение и свернул в сторону. Ветер с гор донес след мерзкого запаха.

«Там руг», — продолжала она излучать. И саргон окончательно изменил курс. Надо вести его, продолжать…

Все это пробудило в ней силу, о которой она и не подозревала. Она твердо держала мысль. Она не боялась, что саргон почует ее. Юрты издавна делали разные травяные настои как для внутреннего, так и для наружного употребления, чтобы заглушить естественный запах, способный привлечь хищников.

Саргон бежал вниз по склону и был теперь много ниже того места, где сидела Элосса. Можно было прекратить посылать подгоняющую мысль. Руг был там, значит, рано или поздно… Она быстро пустила мысль-поиск и вдруг застыла.

Это не руг! Охота за человеком! Тот, кто шел за ней — случайно или с какой-то целью, — располагался так, что его запах оказался услышан. Саргон направился к нему.

Мороз пробрал Элоссу по коже. Она сделала невообразимое: пустила смерть по следу человека. Юрт мог подвергнуть раски воздействию иллюзий, но осудить его на смерть не мог. А она… Ее даже затошнило, какое-то время она не могла думать, охваченная ужасом, что развязала силы, которыми не умеет управлять.

Схватив посох и оставив сумку там, где сидела, Элосса направилась обратно по склону, на который недавно поднялась. Ее вина, и если она идет на смерть — что ж, это будет всего лишь расплата, которую она заслужила. У того человека были лук и меч, но против саргона это ничто. Она оскальзывалась и оступалась, обдирала руки, пытаясь удержаться.

Саргон закричал. Он был еще довольно далеко, но много ли времени в запасе у Элоссы? Ее тренированное сознание начало освобождаться от шока. Идти вниз этой дорогой — бесполезно. Посох — не оружие. Оставался только руг!..

Девушка призвала мысли к порядку, собрала силы. Она стояла на небольшом выступе спиной к горе и смотрела вниз. Густой кустарник внизу мешал ей видеть.

Руг! Ее мысли, призыв к сражению, метнулись в сознание животного. Руг был бойцом, яростным, но не безумным, как саргон. Теперь она с силой навязывала мысль, которую обычно внушала медленно и осторожно: «Саргон… здесь… охотится… убей… Убей!»

Второй огромный хищник ответил. Элосса играла на его ненависти, распаляя эту эмоцию до такой степени, что та могла сжечь человеческий мозг. И руг двинулся!